Развитие резистентности к ивермектину.(Обзор зарубежных публикаций. Ситуация в России)

В настоящее время развитие резистентности к ивермектину у паразитарных организмов, особенно гельминтов, переросло из ветеринарной проблемы в экономическую, в основном в ряде стран, интенсивно испольовавших препараты на его основе в течение последнего десятилетия (Австралия, Новая Зеландия, США, Индия, страны Африки и некоторые страны Европы). Хорошо известны случаи, когда эффективность стандартной дозы (0,2 мг/кг массы тела) снижалась более чем в 2 раза, заставляя фермеров для полного уничтожения паразитов использовать ивермектин в повышенных дозах и/или комбинации из нескольких препаратов. В России этот вопрос не столь актуален, и поэтому еще есть время для досконального изучения проблемы.

Нами рассмотрены 68 из 300 публикаций зарубежных ученых за 1987-2001 гг., посвященных проблеме резистентности паразитов к ивермектину.

Ивермектин — действующее вещество ряда известных антипаразитарных препаратов, таких, как зарубежные ивомек, баймек и российские новомек, ивертин, иверсект, ивермек, гиподектин. По структуре относится к классу макроциклических лактонов, его получают путем химической модификации (гидрирования двойной связи С22=С23) природного авермектина В1 и он может быть обозначен как Н2В1. Таким образом, ивермектин не природное вещество и не может быть получен путем ферментации микроорганизма Streptomyces avermitilis, как авермектины A1, B1, А2 и В2 [7]. Кроме того, ивермектин не индивидуальное соединение, а смесь двух очень близких по строению веществ H2B1a (≥80 %) и H2B1в (≤20 %).

Препараты на основе авермектинов, главным образом ивермектина, впервые появились на рынке более 20 лет назад. Они обладают высокой эффективностью, широким спектром действия (инсектицидная, акарицидная и нематоцидная активность), относительно низкой токсичностью для млекопитающих и неплохими экологическими свойствами. Одной из главных задач при использовании препаратов нового поколения на основе ивермектинов было преодоление устойчивости паразитов к препаратам предыдущего поколения.

Препараты на основе ивермектина подавляли на 98-100% активность паразитов, резистентных ко всем другим антипаразитарным средствам [53, 62]. Однако, начиная уже с конца 80-х годов, появились первые сообщения ученых из США, Южной Африки, Бразилии и других стран о формировании у паразитов устойчивости к ивермектину [8, 14, 24, 55-57]. В последнее время количество таких публикаций резко возросло, и каждый год появляются десятки статей по этому вопросу практически из всех стран, где применяли ивермектин. Очевидно, что этот результат является закономерным следствием неограниченного, продолжительного и бесконтрольного применения ивермектина. Ситуация усугубляется тем, что во многих странах отсутствует понимание серьезности проблемы на государственном уровне [21]. Для борьбы с ивермектинрезистентными штаммами паразитов и дальнейшего расширения возможностей авермектиновых препаратов на рынок были введены аналогичные субстанции: производное мильбемицинов моксидектин (1994 г.), производное авермектина B1 дорамектин (1995 г.) и др. Несмотря на первые сообщения о том, что моксидектин эффективен против ивермектинрезистентных нематод, впоследствии это не подтвердилось [49]. Болюсные формы препаратов, хотя и увеличили многократно продолжительность воздействия, не смогли уничтожить ивермектинрезистентных паразитов. Таким образом, эти лекарственные средства не явились новым поколением препаратов, и ситуация с резистентностью паразитов, главным образом нематод, к ивермектину остается весьма серьезной, а в некоторых странах даже кризисной. Среди перспективных подходов отмечают применение биологических средств воздействия на паразитов, различных синергистов и вакцин [41].

Механизм действия ивермектина. Развитие устойчивости к ивермектину тесно связано с механизмом его действия на организм паразита. В настоящее время общепризнан следующий механизм действия авермектинов (точнее, ивермектина и абамектина): в организме беспозвоночных авермектины специфически связываются с глутаматзависимыми хлорными каналами/рецепторами, расположенными большей частью в глотательных и соматических мышцах. В результате увеличивается проницаемость мембраны для ионов хлора, блокируется передача нервно-мышечного импульса, наступает паралич и гибель паразита. Вызываемый авермектинами эффект напоминает таковой известного нейромедиатора гаммааминомасляной кислоты [18, 20, 49, 61].

Понятие резистентности и быстрота ее развития. Распространено мнение, что резистентность возникает, когда стандартные дозы препарата, которые ранее вызывали 100%-ную гибель паразитов, теперь приводят лишь к их частичной гибели. Однако для препаратов широкого спектра действия, к которым относятся лекарственные средства на основе ивермектина, рекомендуемая стандартная доза (0,2 мг/кг массы тела) выбрана таким образом, чтобы гарантированно уничтожить всех паразитов, против которых их применяют. При этом наиболее чувствительные популяции погибают даже при обработке в десятки раз меньшими дозами. Следовательно, резистентность у таких восприимчивых паразитов при применении стандартных доз препарата будет обнаружена только тогда, когда фактически она приобретет гигантские размеры. Для характеристики этого явления вводится понятие так называемого «окна эскалации», т. е. диапазона концентраций действующего вещества, внутри которого развитие устойчивости у конкретного паразита к действию данного препарата остается незамеченным [49]. Соответственно предлагается измерять резистентность не при стандартной рекомендуемой для широкого спектра действия дозе (как это делается в большинстве случаев сейчас), а при использоваии минимальной дозы препарата, вызывающей 100%-ную гибель данного вида паразитов. К сожалению, в подавляющем большинстве работ, рассматриваемых в данном обзоре, резистентность трактуют в старом, традиционном понимании этого термина. Быстрота развития резистентности зависит от многих факторов, и обычно она проявляется через несколько лет после постоянного применения данного препарата. Тем не менее, известны случаи очень быстрого ее возникновения к ивермектину. Так, на овцеводческих фермах в Кении [63] резистентность гельминтов к ивермектину развивалась в течение 15 мес после первого использования и достигала у некоторых видов 47%, причем для Haemonchus contortus ее наблюдали одновременно к бензимидазолам, левамизолу и ивермектину.

Наиболее хорошо документирована резистентность гельминтов к антипаразитарным препаратам, причем ко всем, включая ивермектин [32]. К ивермектину она встречается, главным образом, у овец и коз [45]. Следует еще раз подчеркнуть, что почти всегда наблюдают множественную резистентность (одновременно к нескольким антгельминтикам), в результате чего в последнее время все чаще рекомендуют использовать двойные и даже тройные комбинации из нескольких препаратов.

Методы детектирования резистентности. Прежде чем анализировать методы оценки резистентности, хотелось бы отметить, что этот вопрос тесно связан с осознанием фермерами ветеринарными специалистами и экономистами важности и актуальности возникшей проблемы. Без активного участия и помощи практических работников эта проблема может быть не только не решена вовремя, но даже и не обнаружена. Интересно отметить [11], что даже в такой развитой стране, как Великобритания, только около 7% фермеров активно стараются выявить устойчивость к действию антипаразитарных препаратов и изыскать пути ее преодоления.

Наиболее часто используют следующие методы оценки резистентности: копроскопию;гельминтологическое вскрытие; выход из яиц; определение 50%-ной летальной дозы (ЛД50) в тесте выхода из яиц; развитие личинок, паралич личинок; определение подвижности личинок. Отмечают, что надежные результаты может дать только одновременное использование нескольких методов [59], причем не все они одинаково эффективны. Так, в Дании [36] на 13 овцеводческих и 12 козьих фермах провели сравнительный анализ 3 методов оценки резистентности нескольких популярных антгельминтиков, включая ивермектин:копроскопии, определения ЛД50 в тесте выхода из яиц и оценку развития личинок. Интересно отметить, что хотя все методы подтвердили устойчивость нематод к каждому антгельминтику предыдущего поколения, только первые два из них выявили таковую к ивермектину, причем как у овец, так и у коз.

Механизмы развития резистентности. Многообразие форм проявления резистентности непосредственным образом связано с различными механизмами ее развития. На уровне организма оно объясняется естественным отбором, при котором восприимчивые особи или виды погибают, а популяция устойчивых к препарату паразитов возрастает. Однако наибольший интерес представляет вопрос, как возникают резистентные особи и чем они отличаются от восприимчивых. Для ответа на него необходимо выяснить механизмы формирования и развития резистентности на клеточном уровне. Согласно современным представлениям это может происходить следующим образом: снижение эффективности (аффинности) связывания лекарственного средства с соответствующими рецепторами на клетках паразита. Например, возникновение мутаций в глутаматзависимых хлорных каналах делает их менее чувствительными к ивермектину, что проявляется в виде резистентности [12, 30, 43]; полная потеря или значительное снижение количества рецепторов авермектинов на поверхности клеток паразита [26, 32]; повышенная активность белков, способных удалять лекарственное средство из клеток паразита либо химически его модифицировать, делая менее токсичным для организма паразита. К первому механизму относятся мутации в Р-гликопротеине, приводящие к более интенсивному транспорту лекарственных средств, включая ивермектин, из клеток паразита наружу, что снижает эффективность лечения и способствует развитию устойчивости [1, 5, 37, 38, 44, 46, 67], ко второму — мутации, приводящие к более эффективному функционированию известных ферментов детоксикации (монооксигеназ, эстераз, глутатионтрансфераз) [33]; мутации в белках, отвечающих за передачу электрических импульсов в возбудимых клетках паразитов, например нематод Caenorhabditis elegans [2]; передача возникшей резистентности по наследству. Учеными из Австралии было показано, что ген, отвечающий за проявление резистентности, является доминантным, т. е. она может эффективно передаваться по наследству [34]. Более того, резистентность к ивермектину наследуется сильнее, чем к другим известным антгельминтикам (например, к бензимидазолам [13].

Чувствительность паразита к препарату на различных стадиях развития часто неодинако­ва, поэтому иногда может наблюдаться «кажу­щаяся» резистентность, когда в организме хо­зяина происходит изменение соотношения, например, между популяциями личинок и взрослых паразитов одного вида или родст­венных видов [29]. На уровне организма ре­зистентность также может быть обусловлена изменившимся временем циркуляции пре­парата в кровотоке хозяина, а именно, его более быстрым, по сравнению с прежним, вы­ведением и, соответственно, меньшей эффек­тивностью лечения [17].

Примеры резистентности гельминтов. Резистентность гельминтов к ивермектину выявлена во многих странах мира на разных видах животных и при различных способах введения препаратов [3, 16, 19, 28, 35, 52, 54, 64]. В Великобритании в 1991 г. было установ­лено, что эффективность ивермектина против ивермектинрезистентных популяций нематоды Haemonchus contortus у овец может сни­жаться до 10 % [15]. Снижение эффективности ивермектина от­мечено и в других странах: Аргентине, Новой Зеландии, Франции, Канаде, Австралии, Южной Африке, Кении, США [19, 25, 28, 39, 47, 58, 64, 68].

В 1996 г. в Бразилии ситуация была призна­на кризисной для всей овцеводческой инду­стрии страны, насчитывающей около 10 млн. голов, поскольку практически не осталось ни одного препарата, к которому не была бы вы­явлена резистентность. Она составляла для бензимидазолов 90 %, левамизола — 84%, ивермектина -13%, для комбинации бензимидазола и левамизола — 73% и для клозантела (антгельминтика, специфичного к Н. con­tortus) — 20 % [16].

В Словакии в 1994 г. описан сложный случай множественной резистентности у нематод Ostertagia spp. при обследовании ангорских коз, импортированных из Новой Зеландии, когда удовлетворительного результата удалось достичь только при одновременной обработке животных тремя антгельминтиками (альбендазол, левамизол и ивермектин) в двойной дозе. Однако, спустя 7 мес резистентные штаммы были выявлены вновь. Среди резистентных популяций доминировал штамм Ostertagia circumcincta (89 %) [60]. Данных по резистентности паразитов к другим авермектинам помимо ивермектина чрезвычайно мало. Так, австралийские ученые изучали зависимость между структурой авермектинов, их антипаразитарной активностью и чувствительностью ивермектинрезистентных видов к другим авермектинам. Различные авермектины были одинаково эффективны против паразитов, резистентных к другим антгельминтикам (левамизол, рафоксанид, бензимидазолы). Соотношения резистентности, установленные для ивермектинрезистентных изолятов, зависели от структуры авермектинов. Оказалось, что авермектин В2 является наиболее чувствительным зондом при исследовании ивермектинрезистентных изолятов паразитов [22]. Ранее, в 1991 г., те же исследователи опубликовали аналогичные данные. В частности, отмечается, что резистентность к авермектинам зависит от структуры соединения, и что авермектин В2 проявляет наибольшую чувствительность при детектировании ивермектинрезистентных нематод Haemonchus contortus [23].

Преодоление резистентности паразитов к ивермектину. Первый из способов преодоления резистентности паразитирующих организмов к ивермектину (а также к другим препаратам) — применение аналогичных антипаразитарных средств, которые сохраняют эффективность по отношению к ивермектинрезистентным популяциям паразитов. Как правило, это препараты нового поколения и/или средства с другим механизмом действия. Однако часто опубликованные сведения были противоречивы. Так, сообщалось о высокой эффективности клозантела на овцах против нематод Haemonchus contortus, резистентных к ивермектину и к антгельминтикам прежнего поколения — левамизолу и альбендазолу (несмотря на то, что они не использовались на этой ферме в течение 4 лет, резистентность к ним сохранилась) [65]. В другой работе показано, что эффективность клозантела против ивермектинрезистентных нематод не превышала 80 % [16].

Аналогичная ситуация с публикациями о действии моксидектина. В 1993-1994 гг. были сообщения о том, что мильбемицины эффективны против ивермектинрезистентных штаммов нематод. По данным ученых компании «Цианамид», моксидектин был эффективен против нематод, резистентных к ивермектину (на овцах и козах) [31]. Обработка овец моксидектином в обычной дозе 0,2 мг/кг массы тела сопровождалась 100%-ной гибелью нематод Haemonchus contortus, против которых эффективность ивермектина составляла только 29 % [42].

Похожий случай описан в Малайзии в 1994 г., когда на овцеводческих фермах была обнаружена одновременная устойчивость нематод Haemonchus contortus к бензимидазолам и ивермектину. При этом отмечали, что моксидектин был эффективен против ивермектинрезистентных популяций паразитов [51]. Однако в других и более поздних публикациях высокая эффективность моксидектина против ивермектинрезистентных паразитов не подтверждалась [49, 50]. Необходимость применения комбинаций нескольких препаратов против резистентных штаммов нематод подчеркивается исследователями из Кении. Так, в 1995 г. на козьих и овцеводческих фермах было проведено сравнительное тестирование антгельминтиков для выявления резистентности у нематод Haemonchus contortus, Trichostrongylus spp. и Oesophagostomum spp. В опытах на 6-месячных ягнятях методом копроскопии были получены следующие данные: эффективность (снижение числа обнаруженных яиц) для ивермектина (инъекционно) составляла 77 %, ивермектина (перорально) — 13%, фенбендазола — 42%, для левамизола — 92 %. Однако для годовалых овец тот же показатель составлял: для ивермектина (инъекции) — 35%, фенбендазола — 32%, левамизола — 99%, клозантела — 48%, комбинации ивермектина (инъекции) с фенбендазолом — 92%, комбинации ивермектина (инъекции) с левамизолом — 99% и комбинации фенбендазола с левамизолом — 100% В других опытах эфффективность ивермектина варьировала от 72 до 92 % [ 40].

Таким образом, можно рекомендовать применение против ивермектинрезистентных гельминтов комбинации известных антгельминтиков (иногда в повышенных дозах), также в некоторых случаях могут быть эффективны клозантел и моксидектин. Вопрос о том, способны ли природные авермектины, иные чем авермектины В1 или В2 (т.е. авермектины А1 и А2), вызывать гибель ивермектинрезистентных паразитов, остается открытым.

Ко второму способу преодоления резистентности гельминтов к ивермектину относят­ся разработка вакцин, биологический кон­троль и выведение животных, устойчивых к резистентным паразитам. Однако, в ближай­шее время о широком применении таких средств вряд ли стоит говорить и, скорее всего, они будут сочетаться с традицион­ными, химиотерапевтическими методами[27].

Резистентность у насекомых. Резистентность к ивермектину (или абамектину) свойст­венна также насекомым, все приведенные данные получены исследователями из США В 1999 г было отмечено возникновение ивер­мектинрезистентных популяций у мух Diptera: Muscidae. Хотя резистентность к ивермектину по сравнению с пиретроидами была относи­тельно невысокой: лишь трехкратной против 1450-кратной у пиретроидов, сделан вывод о необходимости смены антипаразитарных препаратов для преодоления устойчивости к ним [6].

В 1998 г было показано, что существует оп­ределенная резистентность у мух Drosophila к ивермектину, но она не так сильно выражена как по отношению к другим препаратам Чувствительность к ивермектину мух Drosophila melanogaster и D. simulans была приблизи­тельно одинаковой, но заметно зависела от территории обитания [66]. В 1991 г отмечали случаи развития устойчивости у домашних мух Musca domestica к абамектину [48].

В 1995 г сообщалось о резистентности к абамектину колорадского жука, домашней мухи и паутинного клеща. Отмечали, что ре­зистентность обычно автосомальная, рецес­сивная и полигенная, что облегчает борьбу с ней [9].

В 1994 г были продемонстрированы случаи развития резистентности к абамектину у рыжих тараканов. Отмечали относительно не­высокий уровень резистентности по срав­нению с чувствительными особями. Сделан вывод, что устойчивость тараканов к аба­мектину не представляет большой проб­лемы [10].

Перспективы для России. В России (в бывш. СССР) антипаразитарные препараты на основе ивермектина применяют с конца 80-х годов. Важно отметить, что ивермектинсодержащие препараты поступали в страну крайне неравномерно, более того, их распределение по регионам и хозяйствам часто трудно оце­нить. Неравномерность закупок препаратов связана прежде всего с высокой стоимостью оригинальных зарубежных средств поэтому только государственные дотации могли обес­печить их проникновение на российский рынок.

Вновь наблюдаемый в настоящее время ин­терес к ивермектиновым препаратам опять связан с государственными дотациями. Ос­новная масса ивермектинсодержащих пре­паратов на российском рынке готовится либо путем простой фасовки импортных готовых форм, либо путем использования российских технологий по приготовлению препаратов из импортного ивермектина, поскольку отечест­венной субстанции нет.

На российский рынок поступает 19 инъек­ционных антипаразитарных авермектинсо­держащих препаратов среди них 17 так назы­ваемых однокомпонентных препаратов, со­держащих в качестве субстанции ивермектин, либо синтетические производные авермектина В1.

Есть все основания полагать, что данный этап государственной поддержки распростра­нения в России ивермектиновых препаратов окажется более продолжительным и сущест­венным в результате чего повсеместное и интенсивное их применение неизбежно при­ведет к тяжелой ситуации в животноводстве когда появятся в огромном количестве ивермектинрезистентные популяции паразитов и, прежде всего, гельминтов. При этом не­обходимо учитывать также, что резистент­ность как правило, развивается одновремен­но против нескольких антипаразитарных пре­паратов.

Не следует забывать, что в стране отсутствует государственная программа по контролю за резистентностью паразитов к лекарствен­ным средствам для животных, включая ее своевременное обнаружение и разработку новых препаратов и/или методов борьбы с резистентными паразитами. Таких программ нет и на местном уровне. В рамках этой программы могла бы проводиться научная экспертиза целесообразности государственной поддержки производства и/или импорта тех или иных препаратов и научный прогноз по ситуации с резистентностью в целом по стране с учетом региональных особенностей.

Вместе с тем, в стране с начала 90-х годов наряду с ивермектиновыми препаратами ус­пешно применяют так называемые многоком­понентные авермектинсодержащие антипара­зитарные препараты, в которых действующим веществом является природный комплекс из восьми авермектинов (А1а, А1в, А2а, А2в, В1а, В1в, В2а, и В2в), кото­рый получил название аверсектин С. Пре­параты являются оригинальными (зарубеж­ные аналоги отсутствуют), запатентованы в России и уже в силу того, что содержат не­сколько активных компонентов, а не один, по­тенциально обладают более широким спект­ром действия, чем ивермектиновые аналоги. По эффективности воздействия на паразитов комбинация из природных авермектинов не уступает в целом таковой ивермектина. Не­смотря на достаточно длительный период применения аверсектина С в ветеринарии в виде аверсекта-2 и в агрономии в виде раз­ных марок биопестицида фитоверм, отсутст­вуют сообщения о появлении резистентных популяций среди беспозвоночных вреди­телей.

Более того, практики с помощью фитоверма успешно борются с популяциями паутин­ного клеща, резистентными к вертимеку, основанно­му на однокомпонентной субстанции авермектина B1. Появление резистентных популя­ций среди клещей к авермектину B1 описано в литературе [4, 9]. По предварительным данным, существенной резистентности у паутин­ного клеща к аверсектину С не удалось обна­ружить в условиях эксперимента даже через 27 генераций клеща ( в настоящее время эксперименты продолжаются).

В пользу того, что устойчивость к многоком­понентным авермектиновым препаратам по сравнению с однокомпонентными не возника­ет или будет развиваться достаточно медлен­но, свидетельствуют экспериментальные дан­ные о том, что так называемый коэффициент резистентности паразитов к авермектину В2, рассчитанный авторами [25], почти в 2 раза ниже такового к ивермектину. Резистентность паразитов к авермектинам группы A (A1 и А2), также составляющим авермектинового при­родного комплекса аверсектина С, вообще не описана.

За рубежом резистентность у паразитов в виду отсутствия авермектиновых препаратов нового поколения пытаются преодолевать путем увеличения дозы ивермектиновых пре­паратов в 2 раза и более, использованием комбинаций сразу двух или нескольких антгельминтиков разной химической природы и созданием новых авермектиновых производ­ных или закупают у производителей много­компонентные авермектиновые субстанции и препараты.

Производитель препаратов марок аверсект-2 и фитоверм «Фармбиомед» из года в год увеличивает поставки на коммерческой основе или для испытаний субстанции авер­сектина С или препаратов на ее основе за рубеж (Монголия, Туркменистан, Чехия, Юго­славия, Таиланд, Израиль, Бразилия, Герма­ния, Сирия, Литва, Латвия, Эстония. Польша, Беларусь, Украина, Казахстан, Киргизия), где на рынке в избытке есть ивермектинсодержащие препараты. Кроме того, недавно в Данию была отправлена вторая партия высокоочищенных авермектинов A1, А2, B1 и В2.

Суммируя все выше сказанное, можно предположить, что в будущем без взвешенной и дальновидной политики государства в этой области может сложиться ситуация, когда Россия, имея уже сегодня собственное производство не вызывающих резистентность авермектиновых препаратов, вынуждена будет закупать их за рубежом. Кроме того, для преодоления резистентности паразитов к ивермектину, возможно, потребуется импортировать антипаразитарные препараты нового поколения, эффективные против ивермектинрезистентных штаммов вредителей. Вполне вероятно, что таковых может не оказаться в наличии или цена будет очень высока. Таким образом, ситуация с резистентностью паразитов сельскохозяйственных животных в России в ближайшие годы может быть существенно хуже, чем сейчас за рубежом.

Литература:

1. Alvinerie M. et al. // Parasitol. Res. 1999. 85. 2. Barnes T. M., Hekimi S. // J. Neurochem. 1997. 69. 3. Barnes E. H. et al. // Int. J. Parasitol». 2001. 31. 4. Bergh J. С. et al. // J. Econ. Entomol. 1999. 92. 5. Blackhall W. J. et. al. // Mol. Biochem. Parasitol. 1998. 95. 6. Byford R. L. et at. // Int. J. Parasitol. 1999. 29. 7. Campbell W. С. (Ed.) // Ivermectin and abamectin. Spring-Veriag. New York, Berlin. London, Paris, Tokyo. 1989. 8. Carmichael I. et al. // J. S. Afr. Vet. Assoc. 1987. 58. 9. Dark J. M. et al. // Ann. Rev. Entomol. 1995. 40. 10. Cochran D. G. // J. Econ. Entomol. 1994. 87. 11. Coles G. С. // Vet. Rec. 1997. 141. 12. Dent J. A. et al. // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2000. 97. 13. Dobson R. J. et al. // Int. J. Parasitol. 1996. 26. 14. Echevarria F. A., Trindade G. N. // Vet. Rec. 1989. 124. 15. Echevarria F. A. et al. // Vet. Parasitol. 1991. 39. 16. Echevarria F. A. et al. // Vet. Parasitol. 1996. 62. 17. Escudero E. et al. // Res. Vet. Sci. 1999. 67. 18. Etter A. et al. // J. Neurochem. 1999. 72. 19. Fiel С. А. et al. // Vet. Parasitol. 2001. 97. 20. Forrester S. G. et al. // Biochem. Biophys. Res. Commun. 1999. 254. 21. Geary T. G. et ai. // Vet. Parasitol. 1999. 84. 22. Gill J. H. et al. // Int. J. Parasitol. 1995. 25. 23. Gill J. H. et al. // Int. J. Parasitol. 1991. 21. 24. Giordano D. J. et al. // Vet. Parasitol. 1988. 30. 25. Gopal R. M. et al. // Int. J. Parasitol. 1999. 29. 26. Hejmadi M. V. et al. // Parasitology. 2000. 120. 27. Hennessy D. R. // Vet. Parasitol. 1997. 72. 28. Hoste H. et al. // Vet. Res. Commun. 2000. 24. 29. Huang Y. J., Prichard R. К. // Mol. Biochem. Parasitol. 1999. 102. 30. Капе N. S.et al. // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2000. 97. 31. Kieran P. J. // Aust. Vet. J. 1994. 71. 32. Kohler P. // Int. J. Parasitol. 2001. 31. 33. Kotze А. С. // J. Parasitol. 1998. 84. 34. Le Jambre L. F. et ai. // Int. J. Parasitol. 2000. 30. 35. Lloyd S. et ai. // Vet. Rec. 2000. 146. 36. Maingi N. et al. // Vet. Parasitol. 1998. 77. 37. Marques-Santos L F. et al. // Pharmacol. Toxicol. 1999. 84. 38. Molento M. В., Prichard R. К. // Parasi­tol. Res. 1999. 85. 39. Molento M. В. et ai. // Vet. Parasitol. 1999. 86. 40. Mwamachi D. M. et al. // Vet. Parasitol. 1995. 60. 41. O'Brien D. J. // Vet. Parasitol. 1999. 83. 42. Oosthuizen W. Т., Erasmus J. В. // J. S. Afr. Vet. Assoc. 1993. 64. 43. Paiement J. et al. // Exp. Parasitol. 1999. 92. 44. Podsiadlowski L. et al. // Comp. Biochem. Physiol. B. Biochem. Mot. Biol. 1998. 121. 45. Prichard R. // Vet. Parasitol. 1994. 54. 46. Sangster N. С. et ai. // Exp. Parasitol. 1999. 91. 47. Sangster N. С., Gill J, // Parasitol. Today. 1999. 15. 48. Scott J. G. et al. // Experientia. 1991. 47. 49. Shoop W. L et al. // Vet. Parasitol. 1995. 59. 50. Shoop W. L. et al. // Vet. Rec. 1993. 133. 51. Sivaraj S. et al. // Vet. Parasitol. 1994. 55. 52. Stafford К., Coles G. С. // Vet. Rec. 1999. 144. 53. Taylor M. A. et al. // Vet. Rec. 1990. 127. 54. Terrill T. H. et al. // Vet. Parasitol. 2001. 97. 55. Van Aken J. A et al. // Onderstepoort. J. Vet. Res. 1987. 54. 56. Van Aken J. A., Malan F. S. // Vet. Rec. 1988. 123. 57. Van Aken J. A. et ai. // Onderste­poort. J. Vet. Res. 1989. 56. 58. Van Aken J. A. et al. // Ondersteooort. J. Vet. Res. 1999. 66. 59. Varady M., Corba J. // Vet. Parasitol. 1999. 80. 60. Varady M. et al. // Int. J. Parasitol. 1994. 24. 61. Vassilatis D. К. et al. // J. Biol. Chem. 1997. 272. 62. Waruiru R. M. et al. // Vet. Parasitol. 1998. 75. 63. Waruiru R. M. et al. // Trop. Anim. Health Prod. 1998. 30. 64. Waruiru R. M. et al. // Vet. Res. Commun. 1997. 21. 65. Waruiru R. M. // Vet. Parasitol. 1997. 73. 66. Windelspecht M. et al. // J. Econ. Entomol. 1998. 91. 67. Xu M. et al. // Mol. Biochem. Parasitol. 1998. 91. 68. Young К. E. et al. // Vet. Parasitol. 1999. 85.